Сегодня, когда популярность турецких сериалов на мусульманском Востоке, а также в России достигает своего пика, небезынтересно вспомнить этап, называемый «золотым периодом» турецкого кинематографа. Вошедшие в национальную киноклассику картины 1960–1970 гг., называют «фильмами Йешилчама», или «турецкого Голливуда». Название свое данный этап получил от улицы Йешилчам (в переводе с турецкого: «зеленая сосна»), что находится в знаменитом квартале Бейоглу в центре Стамбула. Усилия по индустриализации в сфере кинобизнеса, начавшиеся с увеличением числа кинокомпаний в 1950-х годах, в период правления Демократической партии обрели вид систематического процесса. С 1960-х гг. продюсерские компании начали открывать в Бейоглу свои офисы. Если в 1960 г. в Турции было снято 85 отечественных фильмов, то к 1965 г. их производство увеличилось до 215, а в 1966 г. достигло 241. В период с 1960 по 1969 гг. было снято 1710 фильмов, 637 из них были произведены 17 компаниями [Saydam, 2020, s. 413]. Йешилчам, как и Голливуд, использовал студийную систему. Студии первого, второго и третьего разряда в индустрии заключали долгосрочные контракты с разными режиссерами и актерами. Фильмы, снятые конкретными режиссерами с участием полюбившихся актеров, показывали в кинотеатрах, работавших по контракту. Наилучшие места предварительно бронировались важными компаниями. Именно в Йешилчаме зажглись звезды таких выдающихся актеров турецкого кинематографа, как Кемаль Сунал (1944–2000), Тюркан Шорай (1945), Тарык Аркан (1949–2016), Фатма Гирик (1942–2022), Эдиз Хун (1940), Йылмаз Гюней (1937–1984), Ферди Тайфур (1945), Хульйа Кочйигит (1947), Кадир Инаныр (1949) и многие другие.

В данной статье уделяется внимание одной из таких легенд Йешилчама — актеру, сценаристу и режиссеру Экрему Турану Гёккая (1934–2021). Наш интерес к этой личности вызван тем фактом, что на нее указали исследователи ингушской диаспоры в Турции, поскольку Э. Гёккая происходит из семьи ингушских мухаджиров, обосновавшихся в начале ХХ в. в Конйе. Проживший долгую жизнь Экрем-бей в последние годы вел личную страницу в социальной сети, а также написал мемуары об актерской карьере, где, хотя и кратко, упоминал о своих кавказских корнях [Gökkaya, 2017; Gökkaya, 2019]. В одной из своих записей в Facebook он представился так: «Мои кавказские предки — шейх Шамиль и Хаджи Мурат... Я Калгай... Сын героя Чанаккале капитана Хасана Басри, отдал полвека своей жизни Йешилчаму, я Экрем Туран Гёккая, по прозвищу “Плохой Экрем Сантана”». По сведениям М. А. Ялхароевой, Хасан Басри Гёккая (Бехойнаькъан — Горбаков) родился в 1890 г. в с. Долаково в Ингушетии. Отца его звали Мовсаром, а деда Бехо. В 1900 г. семья эмигрировала в Турцию. Хасан Басри служил в жандармерии, получил звание капитана. По состоянию здоровья в 33 года подал в отставку и занялся журналистской и публицистической деятельностью. Его перо, по словам племянника Хасана Бояна (Тимурзиева), отличалось меткостью и остротой. Около десяти лет Хасан Басри был главным редактором газеты «Мерам»¹. Умер он в 1948 г. Его единственная дочь Кямуран была замужем за генералом Салихом Полатканом (1909–1998), представителем ингушской фамилии Хаматхановых [Ялхароева, 2008, с. 133].

Как и многие ингушские мухаджиры, мужчины семьи Хасана Басри в Турции в целом были офицерами. Об этом писал и Экрем-бей: «Я прошу прощения у своего отца, покойного Хасана Басри Гёккая, сражавшегося в звании капитана в битве за Дарданеллы и награжденного за заслуги медалью Независимости. Он злился на меня, ведь вся семья была военной… мой старший брат Муаммер Гёккая был военным врачом (погиб в молодом возрасте в автокатастрофе. — <em>А. С</em>.). Мой зять Салих Полаткан был генералом, еще один зять Халит Тюзюнальп — полковником, кавалерист Саим Полаткан также был полковником, сын тети со стороны отца Доган Гюреш-паша² и другие… Все они были воинами Ататюрка…да, отец злился, что я не стал военным, но он знал и мою любовь к Ататюрку…».

В Йешилчам молодого Экрема привела, можно сказать, случайность. Родившийся в 1934 г. в Конйе, Экрем среднее образование получил в Стамбуле, куда переехала семья по службе отца. Далее он обучался в отделении живописи в Академии искусства, шесть лет находился на государственной службе. Как-то, прогуливаясь с друзьями по Бейоглу, Экрем заметил на себе пристальные взгляды трех человек, это ему не понравилось, и разгоряченные молодые люди уже приготовились к драке с незнакомцами, но те пригласили их попить кофе. В кофейне они признались, что ищут кандидатов на роль в одном фильме, и присмотрелись к Экрему, который выделялся высоким ростом, красивой наружностью и спортивным телосложением. Это были известные артисты Музаффер Тема и Айтен Чанкая, с ними находился владелец модного в то время журнала «Новая звезда» Ариф Ханоглу. В шутку принявший это предложение Экрем на следующий день фотографировался для этого журнала с огромным тиражом и дал интервью. Таким образом, сам того не зная, стал участником в конкурсе для киносъемок (см. иллюстрации). Шел 1956 год. В финале конкурса вместе с ним остались трое молодых людей: «Еще до съемок Турция стала нас узнавать», — вспоминает об этом Экрем Гёккая [Gökkaya, 2019, s. 8].

Первым фильмом, где снималась будущая звезда, стал «Моя жизнь была такой» (Ömrüm Böyle Geçti), где партнером Экрема стала прекрасная Гюлистан Гюзей (1927–1987). Продолживший еще несколько лет свою службу в госучреждении Экрем-бей в начале 1960-х гг. полностью окунулся в океан Йешилчама и до окончания карьеры снимался в более двухстах фильмах (разумеется, некоторые из ролей были второго плана или эпизодическими). Роли предлагались разнообразные, поскольку снимались фильмы на любой вкус: исторические, детективные, комедийные, социально-бытовые, мелодрамы. Режиссеры Йешилчама поднимали в фильмах такие щепетильные социальные проблемы, как незапланированная урбанизация, жизнь <em>махалле</em> (кварталов, приходов) и трущоб, традиции и вестернизация, индустриализация и ее последствия, положение в больших городах мигрантов из деревни, эмиграция, классовые различия, роль женщины в семье и обществе. В фильмах внимание фокусировалось больше на Стамбуле с его прошлым и будущим, с социально-пространственными особенностями.

Экрем-бею с его внушительной фигурой, иссиня-черными волосами и бородкой в стиле эспаньолка, с острым горбатым носом и пронзительным взглядом обычно отводились роли отрицательных персонажей: пирата, главаря мафии, преступников и прочих негодяев, поэтому зрители его узнавали больше по ролям, а не по имени. Например, он запомнился в черно-белой картине «Синаноглу» (Sinanoğlu, 1968), посвященной поимке шайки бандитов в Эгейском регионе, в драме «Запятнанная» (Lekeli Kadın, 1962) о женщине, которая с целью дать дочери образование, подрабатывала в ночных клубах, в детективе о наркоторговцах «Поцелуй и пистолет» (Dudaktan Silaha, 1971), в комедии-вестерне «Ковбой, любящий свою лошадь» (Atını Seven Kovboy, 1974) в роли адвоката Черная Борода, в драме «Жертвенница» (Ana Kurban Can Kurban, 1975) в роли полицейского и во многих других. Снимался он и в исторических фильмах «Хаджи Мурат» (1967), «Справедливость досточтимого Омара» (Hz.Ömer’in Adaleti, 1973) о сподвижнике Пророка Мухаммада, «Рабиа» (Rabia, 1973) о первой женщине-суфии, «Уставший воин» (Yorgun Savaşçı, 1979) о войне на Балканах, «Мученики» (Şehitler, 1975) о турецкой десантной операции 1974 г. на Кипре, «Намруд» (Nemrud, 1979) о пророке Ибрахиме и др.

С 1974 по 1988 гг. Экрем Гёккая преимущественно работал с фирмами «Джем» и «Джумхур фильм», выступил режиссером-постановщиком как минимум семи кинокартин, большую часть которых составили комедии с участием незабываемого Кемаля Сунала: «Фанфарон» (Sahte Kabadayı 1976), «Неуклюжий Шакир» (Sakar Şakir, 1977), «Тарзан Рыфкы» (Tarzan Rıfkı, 1986) и др. В одном интервью Э. Гёккая признался, что на него как актера был постоянный спрос, и он подрабатывал сразу в 4–5 компаниях, и если бы не отвлекался на постановки фильмов, количество картин с его участием превысило бы тысячу. К тому же по просьбе продюсеров Дюндара Кылыча и его старшего брата Яхьи Кылыча Экрем-бей работал директором по производству фильмов [<em>Yeşilçam Emektarı</em><em>, </em>2014].

Одной из последних картин с участием Экрем-бея стал культовый фильм «Все беды от портфеля» (Koltuk Belası, 1990), где Кемаль Сунал в этот раз не рассмешил, а заставил публику серьезно призадуматься.

Книги Э. Гёккая «Мой мир. Неизвестный Йешилчам в воспоминаниях» (2016) и «Закат солнца по имени Йешилчам» (2017) представляют увлекательное путешествие по киностудиям Стамбула, где автор с юмором и в то же время с большим уважением описывает поведение, условия быта, питания, взаимоотношения известнейших актеров и режиссеров во время съемок, гримеров, костюмеров, оружейников, шоферов, грузчиков и др., приводит забавные эпизоды из их жизни. Автор отнюдь не лишен самокритики и самоиронии, например, в шутливом тоне он рассказывает о случившемся с ним курьезе во время съемки исторического фильма о Кылыч Аслане (XVI в.) «Лев — защитник родины» (Vatan Kurtaran Aslan, 1966).

Фильм снимался в Бурсе, Экрем-бею в роли византийского командира Лазкаридиса необходимо было принимать участие в батальных сценах. Прежде чем давать ему эту роль, режиссер спросил, умеет ли он ездить верхом, Экрем-бей же, никогда не делавший этого, с гордостью ответил: «Обижаете! Я ведь чеченец³, наши женщины рожают в седле!», и похвастался тем, что прославленный наездник Саим Полаткан⁴, победивший на чемпионате мира по скачкам в Риме со своей лошадью по прозвищу Шакал, как никак является его родственником. Когда на съемочную площадку привели стадо лошадей, Экрем-бей вдруг осознал, что верховая езда не похожа на езду на велосипеде… «Лошади стали казаться мне пятиэтажным домом», — пишет он. Спросил солдата, приведшего лошадей, которая из них самая послушная. Тот показал и сказал: «На ней ездит только командир и то по торжествам». Разговорившись с ним, Экрем-бей снова начал хвастаться своими кавказскими корнями и успехами С. Полаткана, при этом принижая других членов турецкой команды наездников, особенно курдского мастера Аюба Онджу…

Во время съемки после выкрика «Мотор!» по сценарию все лошади помчались вперед, а командир Экрем-бей, обязанный возглавить кавалерию, не смог даже тронуться с места, ибо не умел управлять лошадью и боялся упасть, да и лошадь, привыкшая во время парадов стоять у трибуны и слушать гимн, тоже никуда не торопилась... После нескольких неудачных попыток режиссер Тунч Башаран в гневе сказал артисту: «Лошадь играет лучше, чем ты!». В итоге пришлось тому солдату переодеться в костюм Лазкаридиса и продублировать роль Экрем-бея. Увидев, как тот искусно скачет, после съемок Экрем-бей спросил у него, где он так хорошо научился ездить верхом. Ему стало стыдно, когда солдат ответил, что он сын того самого Аюба Онджу и чемпион Балканских стран. Пристыженный Экрем-бей извинился и услышал еще более ошеломляющий ответ на это: «Не расстраивайтесь, Экрем-аби, из-за моих занятий в военной школе отец не хотел, чтобы я занимался конным спортом, мой настоящий наставник — Саим Полаткан, я его люблю как отца родного» [Gökkaya<em>, </em>2019, s. 16–18].

Даже по мемуарам Экрем-бея, хотя он вовсе не занимался в них аналитикой деятельности киностудий, можно понять, что система Йешилчама имела нестабильную и хрупкую структуру, поскольку компании управлялись спонтанно и непрофессионально, и. что самое главное, отсутствовала экономически устойчивая политика. Единственным условием выживания студий был коммерческий успех фильмов, пользующихся популярностью у зрителей. Благодаря этому финансировались новые фильмы, и до поры до времени система выживала. Сложно говорить о полноценно функционировавшей киноиндустрии в условиях, когда сырье поступало по квоте извне, дублирование, монтаж, лабораторные работы почти не производились, за исключением нескольких крупных студий, а количество сценаристов, операторов и техников не могло идти в ногу со снятыми фильмами. Рост конкуренции между компаниями и отсутствие достаточного количества рабочей силы и капитала, необходимость производства фильмов в сжатые сроки привели к тому, что вопросы содержания, качества и формы постепенно оставались на втором плане; образовался своего рода порочный круг. Хотя в этот период открывалось и закрывалось множество компаний, приток капитала извне организовывали люди разных профессий в разных регионах. Поэтому одним из факторов, усугублявших порочный круг в этом секторе, было производство фильмов по «заказу» владельцев капитала, пытавшихся заполучить в фильмы понравившихся им актеров и актрис, стремились производить фильмы по своему вкусу или видели в кинопроизводстве лишь выгодное вложение денег. В условиях, когда не существовало прямой государственной поддержки, спонсорских отношений и банковских кредитов, кинокомпании для удовлетворения требования публики предлагали временные решения, спасавшие положение [Saydam, 2020, s. 415–416].

В 1970-е годы режиссером, лучше всего применявшим классические формулы Йешилчама, был Эртем Эгилмез (1929–1989). Студия <em>Arzu</em><em> </em><em>Film</em>, принадлежавшая Эгильмезу, в 1970-х годах произвела такие успешные постановки, как сериал «Класс Хабабам» (Hababam Sınıfı), «Тупой миллионер» (Salak Milyoner,<em> </em>1974), «Голубая бусинка» (Mavi Boncuk,<em> </em>1974), «Тосун Паша» (Tosun Paşa, 1976), «Молочные братья» (Süt Kardeşler, 1976) и «Улыбающиеся глаза» (Gülen Gözler, 1977), в большинстве которых сыграл и Экрем Гёккая. Постепенно Йешилчам в погоне за зрителем стал проигрывать телевидению. Еще одним фактором, придавшим особую окраску концу 1970-х гг., стало то, что киностудии с целью привлечения зрителей обратились к эротическим фильмам. В салонах больших кинотеатров показывали эротические картины, запрещенные на телевидении. У Экрема Гёккая также имеются несколько фильмов с пикантными сценами. В середине 1970-х гг. крупные компании замедлили производство, кинобизнес не мог конкурировать с телевидением, видные режиссеры Йешилчама вынуждены были уйти из этого сектора из-за бума эротических фильмов.

Краху Йешилчама способствовали и последствия переворота 12 сентября 1980 г., тяжелые не только в политическом, но и в экономическом, социальном и культурном смыслах. Завоевавшие сердца миллионов великие актеры и режиссеры остались не у дел, у многих не было никаких гарантий на завтрашний день, поскольку компании не выплачивали за них пенсионные взносы. Поэтому турецкая публика до сих пор помнит душераздирающие истории об известных артистах из Йешилчама, оставшихся на улице и вынужденных подрабатывать мусорщиками, грузчиками, посудомойщиками или наложивших на себя руки…

Экрем Туран Гёккая, к счастью, избежал подобной участи. Ходивший до 46 лет в холостяках, он, наконец, женился, в семье родился сын (кстати, в трехлетнем возрасте мальчик также снимался в фильме Йешилчама). На старости лет Экрем-бей обрел тихую гавань на родине своей супруги в г. Бартине, что на берегу Черного моря, там же он и похоронен.